Долголетие в подарок. Записки геронтолога - Валерий Новоселов

— А вот это подслушайте. Ведь есть в этом что-то доброе от тех времен. Ну, скушайте, Владимир Ильич, супу. Или, господа, я пошёл на визитацию пациента герра Президента Ульянова. А ведь это было совсем недавно, каких-то сто лет назад.

— Да, эволюция мастер своего дела, её мастерская это время и мы.

— Биохакинг, как я его вижу — обложка без книги, упаковка без еды, мысль без наполнения сутью.

— Господа, можно ведь жить и без этого.

— Вы хотите сказать, что можно жить без биохакинга или без его обсуждения?

— Коллеги, вы слишком строги заранее. Давайте мыслить абстрактно. Вот пример, есть в городе пешеходный переход, который оборудовали так, чтобы было удобно автомобилистам, но пешеходы все равно переходят там, где им хочется. Так и биохакингом.

— Биохакинг — это молодежное течение, в котором объединены различные секты, эксплуатирующие страх смерти.

— Именно так. Последователи данного течения получают эмоциональную разрядку страхов путем обсуждения их с другими участниками группы.

— Да, соглашусь, и как всегда в сектах, их гуру используют эти страхи для личного обогащения.

— А для меня биохакинг — это профессиональное сопротивление умиранию.

— Может скажете, что и успешное?

— Да, они все биохакеры живы.

— Еще бы, ведь им еще так мало лет. Что касается образования, то да, они журналисты, блогеры и профессиональные мошенники.

— С психоаналитической точки зрения большинство из них защищаются от указанных страхов путем примитивных защит, в том числе бессознательной идеи своего всемогущества.

— Я попросил бы воздержаться всех от примитивизации и психологизма.

— Да? А как это сделать? Вот послушайте это: дазатиниб 5 мг и кверцетин 500 мг. После завтрака в течении недели. Практикуйте такие циклы 10–12 раз в год. Это что такое?

— Вы нам хотите всем тут присутствующим лоботомию сделать?

— Говорите по-русски — вынести мозг!

— Врачебный цех активно обвиняют в нежелании и неумении лечить, классическую медицину не критикует сегодня только самый ленивый. А ведь тут есть немалая заслуга и биохакерства.

— Я вижу только коммерческое течение, сюда же можно отнести растущую инфраструктуру, когда под видом ДНК анализов, лоббируют бизнес-интересы. И успешно это скрывают.

— Сегодня очень широкое коммерческое предложение генетических тестов для широкой публики. Но, должен заметить, весьма слабая интерпретация, ее практически нет. Но эта суета сбивает с толка самого грамотного и вдумчивого потребителя.

— Но биохакинг это и должна быть генная инженерия человека, а реальный результат биохакинга — ГМО человек.

— Да, но мы пока мало знаем о ДНК, это узкопрофессиональная тема. Очень и очень сложная.

— А я и не встречал там дилетантов. Биохакеры практически все профи. Кто бизнесмен. Кто пиарщик. Кто валидатор. Быстро и зло добиваются результатов.

— Очевидно, вы хотели сказать авиатор? Нет? А… валеолог.

— Замечательно. Вы только сейчас сказали, что они профи именно в иных областях. Зачем лезут в медицину, ничего в ней не понимая?

— Авантюра, которую нужно отслеживать, чтобы не переросла в аферу.

— Да. Но пока системы введения новых шагов в медицине такие медлительные и косные, биохакингу нет альтернативы в сфере реверса возрастных изменений и человечеству приходится пока идти путем биохакинга.

— Вы хотите сказать не человечеству, а отдельному человеку?

— А я хотел спросить, а кто должен отслеживать уровень авантюризма, если хакинг это одна сплошная авантюра?

— Я не глубоко в теме, но то, что я вижу — это молодые, активные люди. Но отсутствие базового образования у них большая беда.

— Давайте дадим определение все-таки!

— Биохакинг это явление, во многом вызванное теми рамками, куда загнали медицину законодатели.

— Вон как? Значит, тут следует вывод, есть умысел?

— А я бы в виду сложного международного положения на планете, я бы тоже начал с определения понятия «хакер».

— Да, но старый хакер, молча пьющий свой валокордин и молодой хакер, кричащий в эфир, что «врачам невыгодно лечить старение» — это разные «хакеры». Первый может просто быть идиотом и даже вызывает сочувствие — а вот второй ещё и шельма!

— Ну не такие уж молодые. Посмотрите на их лидеров и как они выглядят. Старики на вид.

— Очень сильно заморочены на продлении своей пустой по сути жизни. Вот буквально принял лекарство — делимся в чате. Сходил в туалет — делимся. Поел — делимся.

— Удивили недавние комментарии одного из них по поводу восстановления после лапароскопического вмешательства на коленном суставе. Операция малотравматичная, после неё реабилитация для его молодого организма забава.

— У человека напрочь отсутствует клинический опыт, он склонен вменять это себе в заслугу. Вернее, своему образу жизни и приему нескольких десятков препаратов.

Иногда их переписки и переброски терминами в социальных сетях выглядят явно шизотипическими.

— Ему бы поучиться! Вот тогда бы было о чём говорить.

— Но они не желают учиться, а наша задача обсуждать, как он в туалет сходил? Учиться желательно всем, но они не желают, но хотят лекции читать.

— Боюсь, что если поучиться, то он просто перестанет быть биохакером.

— Господа, на мой взгляд журналиста, это профессиональный пациент, обладающий глубокими знаниями медицины и умеющий выбирать экспертов по своему здоровью. И профессионально заботящийся о здоровье.

— Какая прелесть! Тут сомнительно именно «обладающий знаниями».

— Это про мою тещу. Просто списано с неё. Я так и говорю ей, мама, Вы как профессор. Всё всегда знаете.

— А значит ли это, что тогда любая теща, да что там теща, любой пациент сегодня есть хакер? Ведь сегодня все грамотные: умеют читать и писать, и умеют пользоваться смартфоном. А про знания то где?

— Бросьте, без образования, именно серьезного все эти чтения приводят к тому, что в голове просто создается информационный шум.

— А, по-моему, явлению биохакингу пустыми разговорами создают виртуальную значимость.

— А я услышал в определении биохакера только слово пациент. Значит человек, которому нужна помощь.

— Помню, когда я была маленькая, наша соседка лечила своих детей уринотерапией.

— Тут именно тот самый случай, когда мозга напрочь нет или он отказывается думать.

— Вы хотите сказать, что это в далеком прошлом? А я вот сомневаюсь. Люди готовы пить мочу, стоять в лесу, делать самые странные шаги, лишь бы быть здоровыми и жить долго.